Все познается в сравнении, многозначительно произнесла подруга, когда я рассказала ей о своей "новой" скучной жизни в «двушке, с изолированными комнатами, не коммуналке».
Кто ни разу не жил, да какой там «не жил»! Ни разу не был, хотя бы на экскурсии, в питерской коммуналке, тот вообще ничего не знает о жизни в Культурной столице.
Радио России и "музыкальная" бабушка
К примеру, благодаря ей, я просто нечеловечески полюбила Радио России! Потому что, благодаря нашей милой 90-летней бабушке, мы начинали слушать его аккурат в шесть утра и заканчивали - глубоко за полночь. При этом слушали не только мы, жильцы нашей коммуналки, но и прохожие на Пионерской площади у ТЮЗа. В этой громкости была какая-то особая торжественность! Сравнимая, разве что, с Ленинградской симфонией Шостаковича, под которую легко можно было представить силу русского оружия и пленных немцев.
Тетя Люба и дядя Вова
Музыкальная парадная, музыкальный двор. Помню, когда впервые столкнулась с тем, что соседи за стеной сутками распевали «Клен», думала, свихнусь. А сейчас вспоминаю об этом, и – рот до ушей. Тетя Люба, которая солировала, вернее, была запевалой, строго следила за тем, чтобы никто из участников хора не фальшивил. Пели они, в основном, вдвоем – она и ее муж, дядя Володя. Иногда к ним присоединялась (безымянная для меня на протяжении многих лет) их дочь, лет 30-35, или подруга – тетя Нэля, которая вскоре переехала в коммуналку напротив и пригрела на своей мощной груди бригаду строителей из Средней Азии.
Тетя Нэля и радио "Маяк"
И после этого между подругами начались, на новоязе, настоящие «тёрки»! Во-первых, тетя Нэля стала петь самостоятельно и – мимо нот! Тетю Любу это раздражало просто ужасно! Сколько раз, несмотря на часы, она делала тете Нэле замечания, что та фальшивит. Но тетя Нэля, будучи в агрегатном состоянии «лед», плевала на эти замечания с высокой колокольни, а имея поддержку в лице 8 каменщиков и штукатуров, скоро стала царить в нашем дворе-"колодце", как на сцене Ла*Скала.
С самого утра она кричала пьяным голосом из окна всякую чушь, стучала рамами и подпевала радио "Маяк"! И вот однажды тетя Люба, затянувшая было "Ах, какая женщина" (явно, мимо привычного репертуара), минут через 5 уже стихла и объявила дяде Володе, что "Ольку надо выгнать с дачи и переехать самим. Здесь невозможно!". Причем "невозможно" тетя Люба произнесла по слогам - НЕ-ВОЗ-МОЖ-НО! - голосом, измученным нарзаном.
Дети из хостела - любители рока
Но и это было еще не все. Дети из хостела в соседней парадной, наблюдая всю эту музыкально-поэтическую битву титанов (тетя Люба иногда еще и декламировала в окно стихи Есенина), решили ответить на нее «красным террором» и стали выставлять на подоконник общего холла доисторический кассетный магнитофон с записями ленинградского рок-клуба.
Тетя Нэля, прослушав в течение 4, а то и 5 часов, ранние записи Гребенщикова, была вне себя. А тетя Люба, напротив, кричала им в окно – «Браво!». И даже спела вместе с БГ «Город золотой». Правда, потом плакала и отправляла дядю Володю «еще за беленькой».
Мотивация и еще раз она
Находясь внутри этого дружного, спаянного коллектива, я творила как сумасшедшая! Вышивала рюкзаки, мотала лис, вырезала из шелка розы. Писала пьесы абсурда. Словом, достаточно насыщенно жила. И пусть это называют сегодня – кому как угодно (мало ли в психиатрии синдромов!), но в историческом центре (помимо его богатой архитектуры) есть один плюс – он похож на огромную пороховую бочку. Никогда не знаешь, когда рванет (и в хорошем смысле тоже).
