Я вбежал в квартиру, стараясь незаметно прошмыгнуть к себе. Но мама увидела меня и, похоже, сразу заметила царапину на щеке.
- Мам, послушай... - начал я.
- Так, быстро мой руки - и к столу, - перебила она меня.
Мама моя любит командовать. Наверное, думает, что если мне и папе не давать время от времени направляющих команд - мы руки не вымоем, не поедим, со стола не уберем. И вообще без нее пропадем.
Когда круглая котлета на моей тарелке уменьшилась и стала серпиком, как луна на вечернем небе, а от гречневой каши осталось лишь несколько крупинок-звезд, мама спросила:
- Павел, откуда царапина? Опять эти лбы из десятого «а» приставали? Вот я к директору пойду!
- Не, - торопливо соврал я. - Веткой, во дворе.
Угадала мама. Школьные хулиганы Климов и Зыков действительно приставали. Правда, приставали к Лидке, моей однокласснице. Забрали у нее портфель и ржали, бросая друг другу. А я перехватил, отдал хозяйке. Ну, они давай руками махать - едва уклонился. Только вот ногтем щеку задели. Что-то мама сердитая сегодня. Подожду пока просить...
Апрельский вечер медленно превратился в ночь. Я давно лег, но не спал, прислушиваясь к тихим голосам родителей.
- Кошкин, - сердито говорила мама. - Почему ты сына совсем не воспитываешь?
- Кто, я? - папа поперхнулся чаем. - А зачем? Он и так воспитанный.
- У него нет характера. Твердости нет. Ты мужчина или где? Я, что ли, должна мальчика жизни учить? Плохо ему придется в будущем. Его же обижают все, кому не лень, а он только улыбается! Добряк! Его дразнят, мне учительница говорила: Кискискин, Паша Кашкин. Наш сын только смеется в ответ!
- Хе-хе, - отреагировал папа. - Еще можно Каша Пошкин.
- Кошкин! - рявкнула мама. — Толку от тебя... Зачем мальчик ходит в секцию айкидо? Где успехи?
- Я же говорил, лучше отдать его в изостудию, рисовать научится, - сказал папа, по профессии — художник-иллюстратор.
- Так! Пошли лучше спать.
Утро у нас всегда начинается одинаково. Папа ищет бритву и спрашивает маму, где бы та могла быть. А она в это время ищет целые, без стрелок, колготки и страшно раздражается - при чем тут бритва, когда нечего надеть! Она работает главным менеджером в супермаркете, а менеджер должен «выглядеть».
Я ничего не искал, мне пора было выводить на прогулку нашу американскую бульдожиху Дусю. Пристегнул поводок к ее ошейнику, и мы вышли во двор. Свежая травка едва подросла, собака рвалась побегать, и я отпустил ее.
К Дусе подходили другие псы. Вот соседский сенбернар вразвалочку приблизился, они дружелюбно обнюхались. Дуся прыгает вокруг него, а увалень лишь головой вертит... Добряк. Вот снова прибежали эти задиры, два молодых добермана из соседнего дома. И сразу налетели на Дусю, оскалившись. Чего их, таких злых, без поводка выводят? Но с моей Дусей не забалуешь. Она реагирует молниеносно: клац-клац мощными челюстями возле самых ушей этих невежд, толк плечом!.. Длинноногие доберманы разлетелись от Дуси брызгами, и потом уже кружили вдалеке, уважительно посматривая. В этот момент я поднял глаза и увидел, что мама смотрит на меня в окно...
- Мне с твоим тренером надо поговорить, — решительно заявила она, когда я вернулся. - Приду после работы. Когда у вас тренировка?
В спортзале слышались глухие удары: гуп, гуп. Мы тренировались. Я отрабатывал стойку и прислушивался, стараясь быть незаметным.
Тренер выслушал маму и спокойно сказал:
- У вашего сына просто нет красной кнопки.
- Как это?
- Существует красная кнопка - такая примерно, как у нашего президента в кейсе. Ну, чтобы ракету запустить. Военная кнопка, страшная, необратимая. Поэтому ее так берегут, доступ к ней всячески усложняют. Она может не понадобиться никогда, но ее наличие придает уверенности.
- Но при чем тут...
- Вот так и у человека. Есть у некоторых людей внутри некая красная кнопка. Предел, за который нельзя. Запретная зона. Человек может терпеть, терпеть... Но кто-то или что-то случайно нажмет красную кнопку, и происходит взрыв. И тогда человек сметает все на своем пути.
- Не знаю про других, - заявила мама, — но у моего ребенка никакой взрыв никогда не происходит. Он тютя. Зачем тогда ему ваше айкидо?
- Айкидо всем полезно. Если хотите знать, у Паши особая конституция: гладкая, нерельефная мускулатура и потрясающая реакция. Дайте время, он еще чемпионом станет. Он просто удивительно уравновешен. А кнопку и не обязательно иметь. Красная кнопка - вовсе не достоинство человека, а беда. Зато у вашего сына подходящий для айкидо характер. Ведь наш кодекс - доброта, не причинение травм и увечий. Никто ничего не ломает. Наоборот, все действия противника дополняются так, чтобы изменить направление атаки и вывести его из равновесия. Когда айкидока овладевает самообороной, реакции становятся спонтанными, инстинктивными. Нет интервала на обдумывание между началом атаки и ответом на нее оборонительными техниками. И если боец неуравновешен, его бесконтрольный ответ способен нанести серьезный ущерб...
Он совсем заболтал маму, которая так ничего и не поняла, но было приятно, что тренер так обо мне говорит...
Вечером я решился наконец попросить:
- Мам, мне нужно немного денег. Совсем чуть-чуть.
- Опять учительница собирает? Для чего на этот раз?
- Не... Не учительница. Это мы с ребятами. Понимаешь, во дворах полно бродячих кошек, собак, голубей...
- Бродячие голуби? Ну ты даешь, Пашка! - ухмыльнулся папа.
- Я подумаю, - ответила мама. - Может, еды дам вместо денег. А ты иди пока уроки делай.
Я вышел, но дверь закрыл неплотно.
- Сегодня с тренером говорила, - сказала мама. - Кошкин, ты слушаешь? Наш сын - блаженненький. Святой. Про этих собак с голубями он сам небось и придумал. Как будто других игр нет! Все мальчишки компьютерами занимаются, мобилками играют... А он только животными интересуется.
- Животные - они теплые, - сказал папа. - А Паша добрый, потому что мы с тобой Дусю завели. Из-под стола в моей комнате высунулась здоровенная морда. Бульдожиха улыбнулась и взглядом спросила меня: чего зовут? Может, вкусненького хотят дать?
- Дусю вы с Пашей завели, - грозно сказала мама. - Единственный раз, когда я уступила. Скажи лучше, Кошкин, у тебя есть красная кнопка?
- Кнопка? Чтобы запустить ядерную реакцию? Из красного у меня только диплом институтский.
- Не дури. Предел терпения, понимаешь? Тренер сказал, у Павла нет красной кнопки. А у тебя есть? Вот что я должна такое сделать, чтобы ты не простил?
Папа помолчал.
- Тебе, дорогая, я все что угодно прощу, - ответил, подумав. - Особенно за еще одну чашечку чаю.
Но наша мама никогда не сдавалась без боя.
- А если я твой велосипед сломаю? Тросики порву, шины ножиком порежу, чтоб ты на свои воскресные покатушки не уматывал?
- С ума сошла! - папа вскочил и подбежал к балконному стеклу.
За ним стоял заботливо укрытый чехлом драгоценный байк.
- Вот видишь, у тебя есть красная кнопка.
- У тебя тоже: твоя любимая настольная лампа. Помнишь, я ее разбил? Ты устроила истерику и до сих пор простить не можешь, хотя я купил тебе новую!
- Я много чего простить не могу.
«Интересно, - подумал я. - Наверно, у мамы не одна красная кнопка, а целая клавиатура»...
Больше всех предметов люблю биологию. Сегодня учительница рассказывала о многоклеточных организмах. Я задумался: многоклеточные - это как? Значит, у них много клеток? Таких, как в зоопарке, с решетками. И организмы в эти клетки прячутся. Но и я тоже ведь многоклеточный организм. И мне тоже часто хочется спрятаться. Когда протягиваешь щупальце и чувствуешь - больно. Горячо или холодно. Или кусают всячески: ругают, критикуют.
Или любят - требовательно, как мама. И хотят чего-то все время.
Я представил себя спрятавшимся многоклеточным организмом. Вобрать щупальца поглубже. Всех страдающих обходить стороной. Отворачиваться от несправедливости...
Нет, не получится. У многоклеточного организма большой выбор клеток, куда можно себя запереть. Только вот замки ненадежные... Прозвенел звонок. Я очнулся и вспомнил, что это был последний урок, а мы договорились с ребятами остаться, чтобы обсудить, кто в какие дворы пойдет зверье подкармливать.
Активистка Лида распределяла хлеб, мясной фарш, творог. Я раздавал собственноручно сделанные из пластиковых бутылей миски-поилки. Потому что многие не знают, что бесприютным собакам, кошкам и птицам попить порой даже важнее, чем поесть.
- Привет любителям живой природы! - в класс вломились здоровенные Климов и Зыков. - А у нас тоже живность имеется. Уже покормленная!
Климов показал зажатую в кулаке синицу.
- Они сало любят, - объяснил он. - Я насадил кусок на палку, на балконе прицепил, а петлю замаскировал. Хоп - и готово!..
- Гы-гы! - подтвердил Зыков.
Синица вертела головой быстро-быстро. Ребята к ней подошли, посмотрели. Ну, синица... Чего с ней делать?
- Отпустить надо, - сказал я. - Они в клетках не живут.
- О, Какашкин! Ты «Гринпис», что ли? - хмыкнул Климов.
- Он грин-кис, — обрадовался Зыков. - А давай мы ей ноги поломаем. Она тогда из клетки не ускачет.
- Давай!
Мои одноклассники притихли.
Им было и неловко, и любопытно. А дружки с противной ухмылкой смотрели на меня. Один протянул руку к синичьей лапе с привязанной ниткой. Нет, только не это!..
Я ощутил мгновенный толчок в сердце, щекам стало горячо. Перед глазами почему-то промелькнула разбрасывающая доберманов Дуся. Внутри меня раздалось рычание... И я сам не понял, что случилось - очнулся, а старшеклассники разлетелись в разные стороны. Удивленные такие. Ведь они куда тяжелее меня.
Синица выпорхнула из рук Климова, зацепилась ниткой где-то у пола под партой, затихла.
- Ах ты, козявка малая! - Они набросились на меня.
Вновь внутреннее рычание... Воздух стал упругим, руки сами что-то делали. Жуткий хруст...
Когда сознание включилось, я увидел одноклассников. Бледные лица, испуганные глаза. Между партами застрял упитанный Климов. Он закрыл лицо, из-под ладоней текла кровь. Зыков все время орал: «А-а-а-!!!», бережно держа на весу сломанную руку.
Я полез под парту за синицей. Мне было стыдно и плохо. Тошнило. Руки дрожали. Но я пересилил дурноту, осторожно взял птицу и на ватных ногах пошел к выходу из класса.
Все расступились, чтобы дать мне дорогу.
Павел