... еще мэрия, продуктовая лавка, парикмахерская, пиццерия и кладбище. По воскресениям рынок. Под землей Большой андронный коллайдер. Городишко, на который я променяла Париж. Превсан-Моэнс (Prévessin-Moëns) называется. Редкий француз сумеет произнести с первого раза. Занесло меня сюда, можно сказать, по службе. Компания, где я работала, переехала в Женеву вместе со всем хозяйством, включая сотрудников. Как и многие коллеги, я осталась жить во Франции, получив статус «приграничного жителя ».
Вокруг меня буколический пейзаж: домишки, садики, рощи и поля, на которых пасутся коровы с тем же статусом, что и у меня. Такое место, мимо которого обычно проскакиваешь на пути к другому, более значительному и достопримечательному.
Вот уже десять лет я снимаю квартиру на улице Дезакуляции (des Acculats) – красоту названия оценила в Российском посольстве, где меня попросили записать адрес по-русски. Последние пять лет я несколько раз делала попытки обзавестись своей собственной. И в районе у меня теперь репутация сомнительного инвестора – я не купила три квартиры. А то и четыре, уже не помню. По уважительным причинам.
Сначала у меня не было денег.
Едва деньги завелись, как меня уволили. Значит, кредит не дали бы.
Потом, вроде, и работа есть, и кредит будьте любезны, но квартиры предлагают только с видом на соседей, а хотелось бы на гору.
Намаявшись с квартирами и кредитами, я забросила это начинание и подумала: буду жить как Набоков. Но не нашлось еще такой гостиницы, где мне было бы также вольготно, как ему в Монтрё. И я подумала: а не построить ли домик по проекту сеньора Тыквы? Или еще лучше: купить его! В другом районе – там, где меня не знают. Там, куда не добрался Луи Виттон, где нет моря огней, ни машин класса люкс, ни унылых «билдинг-офисов», а только виноградники, фермы, коровы, и сыр конте. И где цены тоже фермерские. Домик замышлялся не под горой Юра (Jura), где я сейчас, а на самой горе. Заодно и папе моему, Юрию Михайловичу, приятно будет, что мое следующее место жительства названо фактически в его честь.
- Дети, а давайте купим дачу! – обрадовала я Ксеню и Олю.
Девочки оживились, вспомнили каникулы, проведенные в Можайске и затянули с французским акцентом дачную песню «...в руки лопату, куячим, куячим». Звук Х до сих пор дается им с трудом.
Я полезла на сайты искать свое счастье. Мой первый некупленный дом был недалеко от городка Арбуа (Arbois), на улице Луи Пастера. Хороший адрес в наши отягощенные санитарией времена. С виду чудесно, и садик есть. На поверку выяснилось, что столбы на балконе из асбеста (запрещенный материал в Европе), ставни выкрашены краской со свинцом и отсутствует септик. Прикинула, во сколько обойдутся работы. Цена отстойника в переводе на женский - сумка и сапоги марки Tods. Дороговато выходит. Не берем.
От бывшего мужа я наслышана, что нет хуже беды в загородном доме, чем негодная крыша. Можайской даче уже лет двадцать, но крышу он чинит чуть ли не каждый год. Это занятие стало вроде ритуала, в который посвящаются все, вольно или невольно оказавшиеся под рукой. Однажды решил заманить в Россию жениха старшей дочери.
- Приезжай, – говорит, - Арно! Поедем на дачу. Будем крышу чинить!
Жених тут же перестал оформлять визу. Слава богу, хоть жениться не передумал.
Помимо освоения технических деталей я взялась изучать обстановку на горе: бывают ли там движения почв, наводнения, землятресения, закопанные атомные отходы... Боже мой! Нет только отходов, все остальное того гляди случится в очередной раз. Вообще-то у меня уже есть сомнительное соседство - этот самый коллайдер, про который периодически напоминает пресса. Утешает, что если черная дыра разверзнется, я окажусь там среди первых. Займу лучшее местечко.
И если не Юра, то где хорошо жить во Франции с учетом природных условий?Вы будете поражены также как и я – нигде! На карте случившихся и вероятных неприятностей самое гиблое место это Лазурный берег. Пожары, наводнения, обвалы, движения почвы в порядке вещей, и еще регион на первом месте по количеству гроз.
Конечно, все это ерунда по сравнению с соседями которые ходят у тебя по голове, орут на детей, а те орут в ответ, и по вечерам на всех этажах дымят травой или подгоревшими сосисками.
После месяца поисков мне стали названивать агенты.
- Бонжур! Вы мне писали по объявлению...
- Ээээ, напомните, что за дом. Сто двадцать метров за двести тысяч или двести за сто пятьдесят, но с асбестом и без камина?
- А как насчет крыши? Ни разу не прохудилась за сто лет?
- Ммм, а вот я погуглила, там коровник рядом...
- Ну, я не уверена, что сможем обойтись без электричества.
- Отсуствие отхожей ямы меня не пугает. Говорите, лес неподалеку?
- Не, водопровод я сама не потяну.
- О! Какое удивительное местечко - «Сhapelle Voland ». Видите ли, для нас, русских, имя Воланд говорит о многом. А тут часовня впридачу! Интересно, что здесь раньше было....
В общем, подписалась я на один домишко. Хотя это ничего не значит. У меня есть месяц, чтобы соскочить. И скорее всего так и сделаю.ь
Интересное еще здесь: Недвижимость.