Новая соседка въехала в наш подъезд в 2003 году. Типичная бабушка с гладко зачесанными волосами и пучком на затылке. Ее часто можно было видеть на местном базарчике в поисках продуктов подешевле. Иногда ее сопровождала маленькая внучка Машенька, с которой впоследствии немного общалась моя дочка. Бабуська, которую звали Марьей Алексеевной, перезнакомилась со всеми соседями и постоянно навязывалась с разговорами. Все мы жили в подъезде дружно много лет и новую соседку приняли хорошо.
Моя мама, человек крайне любопытный и любящий поговорить, стала навещать бабу Машу почти ежедневно. Разговоры велись часами, но при этом наша соседка не любила слушать, а разглагольствовала сама. Особое внимание уделяя при этом важности и значительности своей персоны.
Старушка рассказывала о своих сыновьях и внуках, о собственной материальной обеспеченности. Но больше всего ей нравилось описывать свои болезни, которых у нее оказалось огромное количество. Сначала это было просто описание, но затем все чаще и чаще моей маме приходилось вызывать соседке скорую помощь. Поводы были самые разнообразные: то якобы повышенное давление, то трудно дышать, то сердце болит.
Приезжавшие бригады медиков только руками разводили, удивляясь тому, как симулирует бабуля, которая вызывает их по самым незначительным поводам, не представляющим никакой угрозы для жизни и здоровья. Очень скоро вызовы по адресу Марьи Алексеевны стали чуть ли не ежедневными.
На первых порах мама просиживала в квартире соседки при визитах врачей.
Но мы с мужем стали замечать очевидное ухудшение самочувствия мамы после таких походов к бабе Маше.
Ведь она сама человек нездоровый и уже в солидном возрасте. Мы провели серьезную разъяснительную работу и потребовали больше не ходить к Марье Алексеевне, чтобы не слушать ее бесконечные жалобы на здоровье. Как-то одновременно посещать старушку прекратили и другие соседи.
Объяснение этому было простым: одному мужчине после общения с Алексеевной стало плохо с сердцем, другого затошнило, а бравого военного с пятого этажа увезли на скорой с приступом желчнокаменной болезни. Он перенес тяжелую операцию. Возможно, все это было просто совпадением, но ситуация сложилась неприятная и напрягающая.
Баба Маша не желала смириться с падением собственной популярности. Она принялась названивать моей маме с требованиями немедленно прийти. Как же так, ведь она себя плохо чувствует. Мама, правда, под разными предлогами отказывалась и к ней больше не ходила.
Однажды летним утром, выйдя на балкон (мы живем на третьем этаже), я обнаружила нечто странное. На стареньком кованом сундуке, принадлежавшем моей прабабушке, лежал огромный клок грубой шерсти очень странного вида. Он выглядел так, как будто его необычайно ровно и аккуратно срезали у какой-то гигантской собаки. У ближайших соседей собак не было, и никто из посторонних никак не мог проникнуть к нам на балкон. Меня просто оторопь взяла.
Будучи не совсем темной в области мистических знаний, я принесла старые щипцы и надела перчатки. Не касаясь руками, переложила шерсть в миску и подожгла там же, на балконе. Не могу описать мерзкий смрад от этого подклада. Взяв миску с этой гадостью, я отнесла ее подальше от дома. Шерсть горела очень медленно. Дожидаясь, пока все сгорит, я произнесла слова, подходящие к случаю, и ушла домой.
Не могу сказать, что после этого случая у нас в семье все было хорошо. Микроклимат стал нервозным, все болели, с разных сторон, откуда не ждали, на нас валились какие-то неприятности, крупные и мелкие. С нашей соседкой больше никто не хотел иметь дела. Даже сын и внучка приходили к ней очень редко. Кстати, второго сына бабы Маши у нее в гостях вообще никто не видел.
Марья Алексеевна теперь подкарауливала соседей в подъезде и обращалась с различными просьбами -то давление измерить, то батарейки в часах поменять. При этом она так и норовила ухватить человека за руку или плечо. Все отмечали, что в нашем подъезде установилась тяжелая атмосфера, стало очень некомфортно. Соседка с первого этажа, квартира которой находилась прямо под квартирой Марьи Алексеевны, рассказывала, что постоянно находит под своей дверью рассыпанную соль или какую-то крупу и что состояние ее здоровья очень сильно ухудшилось. Она же предложила пригласить священника и освятить подъезд. Вскоре это было сделано. Мы же освятили еще и свою квартиру.
Алексеевна попыталась прорваться к нам в квартиру накануне праздника Троицы. У дочки был день рождения, мы собирались идти в магазин, когда раздался звонок в дверь. Я увидела ее в глазок и, не открывая, спросила, что ей нужно. Она, как всегда, стала просить измерить ей давление. Я ответила, что не смогу этого сделать. Никогда не забуду тот страх, который я испытала тогда, хотя я человек далеко не робкого десятка. Более того, меня просто охватил ужас. Пришло осознание того, что дверь нельзя открывать ни в коем случае. Ведьма еще несколько раз сильно стукнула в дверь. Мы смогли выйти из дома значительно позже, лишь когда она ушла. Говорят, что именно перед великими церковными праздниками нечисть беснуется и причиняет особый вред окружающим.
Очень скоро после освящения подъезда Алексеевна легла в больницу и вскоре скончалась.
Ольга